О блоге

О куклах по случаю

Блог ведется с 4 сентября 2013 г.

Чтобы писать сообщения и комментарии, необходимо войти на сайт Войти на сайт

Куклы в блоге

Всего кукол: 17

Глава 13. Леонела. «Дуэль»

24.10.2016 14:32:56 Neko

В абсолютной тишине ее лёгкие шаги всё же были слишком громкими и привлекли к себе внимание, когда она ночью проскользнула во дворец и взбежала по винтовой лестнице в верхние покои. Здесь эхо шагов породило неприятные шорохи по углам, а редко поставленные факелы, огонь которых так тянулся к каждому из чистокровных драконов, вызвали к жизни мириады теней самых причудливых форм и размеров. Поэтому, услышав за спиной шуршание, Леонела списала все на свою мнительность и ускорила шаг. Но вкрадчивый шепот прямо за спиной заставил ее вздрогнуть.
— Отчего же Вы не остались сегодня со своим доблестным служителем закона?
Женщина в испуге отшатнулась. В ушах громко отдавался стук собственного сердца. Но увидев в свете факела еще более бледное, чем обычно, лицо лорда Вайса, она едва сдержалась, чтобы не плюнуть в него.
— Не понимаю, о чем Вы говорите, — холодно процедила Леонела, — и тем более не возьму в толк, что подвигло Вас на подобные детские выходки, лорд.
Вайс, облаченный в светло серый бархатный костюм и серебристый, украшенный изумрудной брошью, плащ, сейчас, как никогда, походил на белую лисицу — песца. Он хищно осклабился и отвесил изящный полупоклон.
— У меня и в мыслях не было пугать Вас, леди, — пропел он, — просто Ваши мысли были слишком заняты пьянящими подробностями любовного свидания, и потому Вы не заметили меня.
— Чем моя скромная вечерняя прогулка привлекла столь пристальное внимание? — Леонела уже чуяла, куда подул ветер, но решила пока дать оппоненту шанс к отступлению. Не настолько же он глуп, чтобы угрожать ей. Или настолько?
— О, мною движет лишь забота о Вашем здоровье. И Вашей репутации…
— Моя репутация — не Ваша забота, лорд.
— О, да, — покорно вздохнул юноша, потупив взор. Ресницы у него были длинными, как у девушки, и подведены темной краской. Красиво очерченные губы растянулись в тонкую улыбку, буквально сочащуюся показным благонравием, — но, боюсь, репутация каждого, кто претендует на пост советника Лорда Виррана, должна быть безукоризненной. Думаю, лорд будет благодарен за любую информацию, которая поможет ему отмести недостойных кандидатур.
Вот он — прыжок, укус!
Официально у правителя Дрейна нет советника, но ни для кого не секрет, что негласно это место должно быть занято. После смерти лорда Виллиса, мастера над законом, правитель все чаще обращается за советом к своей преданной леди Леонеле. Разумеется, другим амбициозным игрокам это не нравится.
— Что ж, карты на стол, лорд, — бесшумными шагами женщина приблизилась к своему собеседнику и заглянула ему прямо в глаза. Изумрудные, красивые, хитрые. Нет, к черту, никакой пощады наглецу. — Чего бы Вы хотели за свое молчание относительно моей связи с капитаном?
— Если бы все исчерпывалось связью с капитаном городской стражи, леди, я бы лишь благословил Вас. Но то, что подобные узы связывают Вас одновременно еще с тремя благородными господами, вынуждает меня просить совета у лорда-правителя…
Смотри-ка, про всех четверых знает. Непременно узнать об информаторах… И перекупить. Ей нужны талантливые люди.
— Хорошо, мой лорд, — решительно произнесла Леонела, выпрямляя спину в струну и широко улыбаясь, — я предлагаю Вам пойти к Лорду Виррану, вместе, этим же утром. После того, как Вы обесчестите мое имя, назвав меня блудницей, думаю, я не наврежу себе еще больше, также оказавшись и доносчицей.
— И что же Вы намерены сообщить лорду?
— О, я, в отличие от Вас, не намерена трясти грязным постельным бельем. Всех своих юных мальчиков и богатых покровителей можете и дальше скрывать при себе, — усмехнулась Леонела, наблюдая за тем, как притворная улыбка сходит с лица шантажиста, — а вот Ваше предательское хобби… думаю, об этом правитель должен знать непременно.
— Ка. кое-хобби леди имеет ввиду? — поперхнулся Вайс. Его лицо, казалось, не могло побелеть еще больше — и все же это произошло, и на коже проступили тщательно заретушированные бледные веснушки. Как мило.
— Помните, Вы приобрели занимательнейшую книгу о северных? Забавен интерес мастера по наукам к таким сказкам…
Неподвижности лорда Вайса могла бы позавидовать любая из статуй, украшавших нижние покои замка. Только глаза его следили неотрывно за женщиной, медленно обходящей его по кругу и скрывающейся за спиной. Внезапно она появилась за плечом лорда и нежно прошептала ему на ушко:
— Вероятно, лорд Вирран будет шокирован, когда узнает, что один из его лордов ведёт своё расследование относительно некромантов, допуская мысль, что эта раса не истреблена? А ведь именно победа над ними поставила лорда Виррана во главу страны.
Сейчас ей было даже жалко этого хрупкого смазливого мальчика. Он действительно любил науку… и это было его слабостью. Но то, что власть он любил больше, не оставляло ей выбора — на слабости нужно давить. Больно и непрерывно.
— Не я начала этот разговор, лорд, — отстраняясь, сухо подытожила Леонела, — но я его закончу, с Вашего позволения. Во-первых, вы засовываете в свою белоснежную задницу все обвинения против меня. Во-вторых, вы больше не смеете мне угрожать — и уж поверьте, если я внезапно погибну от яда или подобной нелепицы, кто-нибудь из моих друзей непременно найдет и отдаст лорду правителю мой личный дневник. И в-третьих…
— И в-третьих, — эхом повторил за ней Вайс, не оборачиваясь, так и стоя спиной к внезапно оказавшейся такой смертоносной противнице.
— И в-третьих на всех последующих заседаниях совета ты, щенок, тявкаешь только тогда, когда к тебе напрямую обращается лорд правитель. Инициативу свою также засунь себе в задницу. Благо, ей не привыкать к экспериментам.
Леонела обошла неподвижного и поверженного противника, и, широко улыбаясь, удалилась.

Глава 12. Гатри. Всё ради неё.

24.10.2016 14:32:17 Neko

Отсвет догорающего заката розовым бликом коснулся ажурного ушка и щеки женщины, мягко ступившей в комнату капитана городской стражи Грея Гатри и затворившей за собой дверь.
— Я рада, что ты еще не уехал, — Леонела коснулась бронзовой, мастерски сделанной в форме лисьей головы булавки, скрепляющую ее накидку.
— Почему ты решила, что я уезжаю? — сухо осведомился Гатри. Только что он закончил с указаниями своим подчиненным, и сейчас с удовольствием отметил, что информация о его приказах доходит до этой опасной женщины не быстрее, чем они срываются с его губ. Среди его ближайших подчиненных информаторов нет. Это очень хорошо.
— Лорд правитель сообщил, что намерен привлечь тебя к поискам Форка, — голос белокурой красавицы лился в уши, подобно сладчайшему меду. Только человек, хорошо знающий ее, мог распознать обман — и ее небрежное нежелание скрывать этот обман.
— Ты добилась этого, — не спросил, а констатировал капитан, хватая собеседницу за руку и привлекая к себе. Брови женщины изумленно взлетели вверх, но сама она с готовностью прижалась к Грею всем телом, отчего у него на миг перехватило дыхание. Обольстительная. Лживая. Любимая.
— Ты — самая лучшая ищейка во всем Дрейне, — с жаром прошептала Леонела ему в губы. От нее пахло лавандой и табаком. Диковатое сочетание, от которого кружилась голова. — Кто, если не ты, сможет найти предателя, вероломно скрывающегося от правосудия? Дрейн может рассчитывать на тебя. Я могу рассчитывать на тебя.
Гатри отвернулся, лицо его исказилось от досады. Ну конечно. Ищейка. Охотничья собака, которая пойдет по следу и принесет ей в пасти все, что она пожелает. Кого она пожелает.
— Ты одержима генералом Форком, — не поворачиваясь, глухо проговорил он.
— Я одержима тобой, мой капитан.
— Ты одержима Форком! Твоя ненависть слишком похожа на любовь, глупая завравшаяся интриганка, — он с ненавистью взглянул в ее серые раскосые глаза, и она отшатнулась от этого взгляда, от этих слов.
Губы ее дрогнули — на миг Леонела потеряла контроль над собой. И этого было достаточно, чтобы сердце капитана сдалось от боли. Жалости. Ревности. Желания. Он рывком притянул ее к себе, расстегивая брошь, срывая накидку, с жадным трепетом прикасаясь к обнажившейся спине и со стоном целуя ее надменные алые губы.
Его личное безумие, его персональная ловушка, дело его чести и бесчестия. Целовать каждый сантиметр бархатной светлой кожи, чувствуя, как мгновенно отзывается в ответ её тело. Гладить, ласкать, стискивать в объятьях и подминать под себя. Слышать сперва спокойное, но уже совсем скоро сбившееся дыхание. Видеть расширяющиеся зрачки и дрожащие ресницы. Заставить забыть о своем титуле, о своем статусе и роде, забыть о том, кто такая она и кто такой Форк. Забыть обо всем и тихо стонать, подаваясь навстречу.
Гатри готов поклясться, что несколько мгновений после того, как наступает тишина, и Леонела тихо лежит, не двигаясь, дыша глубоко и медленно, он видит ее настоящую. Она не играет, не контролирует себя, не просчитывает все вероятности и не ищет рычаги давления. Одному богу известно, что бы он отдал, чтобы она была такой всегда.
Но ее взгляд постепенно вновь обретает хищную осмысленность, женщина прищуривается и прижимается к нему, рисуя твердым ногтем одной ей понятные узоры на его влажной от пота груди. В этот момент хочется сомкнуть пальцы на ее горле, сдавить — и не отпускать, глядя, как по капле из нее уходит ложь и ненависть — вместе с жизнью. Гатри гонит прочь эти бесполезные и горькие мысли. Он закрывает глаза и пытается представить себе, что все идет так, как надо.
Что почтовые голуби (Гатри терпеть не мог воронов) принесут его послание в ключевые города Дрейна, и его люди будут встречены достойно. Им предоставят необходимые ресурсы, солдат, и они начнут поиски.
Что в одной из сточных канав его люди найдут труп генерала-дракона и с гордостью привезут его сюда.
Что эта безумная женщина, получив желаемое, освободится от своего безумия — и начнет постепенно оттаивать. Он готов ждать. Долго, бесконечно долго. Он готов вести ее шагами. Лишь бы она шла за ним.
Что все будет хорошо. Так, как он хочет. Так, как должно быть.
Так, как не станет никогда.

Глава 11. Форкус. «Талисманчик».

24.10.2016 14:31:37 Neko

День уже клонился к закату, когда из-за холма показались городские стены. У дракона ушло два дня, чтобы добраться этого прибрежного города. Охота и ночлег под открытым небом не доставляли ему неудобств, ведь до того, как он стал членом знатной семьи, десять лет он прожил в обычной людской деревне и постоянно ходил с приёмным отцом в лес. Свою же родную семью он потерял пятилетним мальчишкой и мало что о ней помнил.
Но даже Форк считал, что люди в городах слишком лживы и нечисты на руку. А Романхард был центром всего этого беззакония. Именно поэтому в свой отряд генерал набирал мужчин из деревень и сёл, простых, работящих, способных.
Проникнуть в этот город незамеченным было непросто, как-никак — торговая столица, и все новости долетают сюда быстрее, чем до Дрейна, поэтому генерал пониже надвинул капюшон, в надежде затеряться в толпе. Наверняка его сочли погибшим и уже захоронили то, что, по их мнению, можно было положить в могилу, но терять бдительность не стоило.
Романхард славился на весь Дрейн своими торговыми связями и  рынок был самым популярным местом, где можно было купить и продать всё что угодно. Центральная площадь напоминала собой огромный бурлящий котёл: отовсюду слышалась иностранная речь, бесконечные столы были завалены товаром, а шёлковые платки и бусы и вовсе свисали гирляндами. В воздухе пахло пряностями, скотом и духами — всё вперемешку. Тех, кто не привык к такому разнообразию запахов, начинало мутить. Рынок был полон народу, и лишь когда начинало смеркаться, покупателей становилось меньше. Можно было подумать, что они разошлись по домам, но это было бы неверное предположение. Романхард никогда не спал, ночью начиналась другая жизнь — шумная и распутная.
Желая поскорей найти таверну, где можно было бы спокойно поесть и отдохнуть, Форк протискивался между прилавками, стараясь не попадаться на глаза особо рьяным торговцам. Эти рыночные прилипалы могут преследовать долго, и будет проще купить у них что-нибудь, нежели сбежать. Он шагал так быстро, что, чуть не сшиб седую цыганку, замешкавшуюся у прилавка. Старушка охнула и выронила покупки. Извинившись, дракон помог собрать рассыпанные овощи и уже собирался уйти, как дряхлая на первый взгляд старушенция проявила живость и крепко вцепилась ему в руку. Она развернула его ладонь к себе и сухоньким пальчиком провела по чёрному узору на запястье.
— Молодой, глупый. Накликал на себя адское пламя, — проскрипела цыганка и посмотрела на дракона. Гадалка была невысокого роста и едва доставала Форку до плеча, поэтому усилий она приложила немало, чтобы взглянуть ему в глаза. Белёсые мутные глаза смотрели словно в пустоту — старуха была слепой. — Хочешь, погадаю тебе? Всё скажу, ничего не утаю. Что было, что будет.
Дракон не успел ответить, как гадалка начала что-то бормотать, царапая одной ей понятные символы на мужской ладони. Ногти у цыганки были длинные, крючковатые, и ощущения были не из приятных. Но прерывать пожилого человека, верящего в то, что он способен говорить с духами, было как-то не ловко. Да и мать Форка, будучи сама из рода людей, учила его уважать стариков и быть снисходительным к их причудам. Но цыганка наверняка попросит за предсказание денег, а это незапланированные траты.
— Прокляли тебя, солдат. Не спастись тебе, нет лекаря, который смог бы залечить твои раны. — наконец проскрипела гадалка. — Не жилец ты.
М-да, вот так они и работаю — местные ясновидцы. А за дополнительную плату пообещает снять проклятье путём примочек и заговоров. С таким успехом он сам может записаться в ряды «говорящих с богами». Нет, конечно, не так много драконов умирает от такой вот дряни на руке, но кто знает, старушке на вид лет восемьдесят, может, и видала на своём веку подобное, и конечно же, тот бедняга не выжил. Форк нехотя полез за пазуху, чтобы достать мешочек с мотетами, но ему помешал мальчишка-цыган, подбежавший к ним. Он недовольно покачал головой и помог дракону освободиться от крепкой хватки старухи.
— Баа, ты опять за своё? Иди домой.
Цыганка хрипло засмеялась, сунула внуку свои покупки, и они медленно зашагали прочь.
— А разве вы не должны сказать в конце что-нибудь ободряющее? Дать жизненно важный совет? — с иронией в голосе крикнул Форк им в след.
Пожилая гадалка обернулась, одарив мужчину беззубой улыбкой.
— Плохо выглядишь. Возьми отпуск. Больше гуляй. Свежий воздух очень полезен, — проскрипела она и расхохоталась смехом умалишённой. Вот и поговорили, а казалась такой знающей, пусть вруньей, но со стажем, а тут на тебе.
Проводив парочку взглядом, генерал поспешил покинуть это место, дабы не столкнуться с ещё одной посланницей богов, желающей рассказать всю правду и даже больше. Тем временем сумерки опустились на город, и над борделями стаи загораться красные фонари, оповещая желающих о том, что девочки уже заждались. Ночные бабочки из заведений попроще, зазывали клиентов самолично, порхая по площади. Одна такая красотка попыталась затащить дракона в свой салон, но тому удалось от неё сбежать. Уж чего, а подцепить что-то в довесок к огненному проклятью, совсем не хотелось. Так что когда ему под ноги рухнула полупьяная девица, в ярких тряпках, первое, что прошло в голову генералу — «очередная шлюха». Но приглядевшись, он увидел в её руках знакомый кошель и мокрый кулёк, от которого отвратительно несло сырой рыбой. Девица глупо хихикала, пытаясь подняться на ноги, но запутавшись в своих тряпках вновь плюхнулась на мостовую, выронив кожаный мешочек — по земле покатились золотые монеты. Дракон сунул руку за пазуху и вынул похожий мешок, вместо денег набитый камешками.
— Какого чёрта? Решила обокрасть меня? — он схватил воровку за шиворот и рывком поставил на ноги. Девицу раскачивало из стороны в сторону, а неуклюжие попытки смахнуть длинные волосы с лица то и дело прерывались на пьяный смех и икание. Когда же ей это наконец удалось, праведный гнев дракона, сменился на родительское возмущение — перед ним стояла вдрызг пьяная Сиали.
— Надеюсь, ты не всё потратила? — устало вздохнул он.
Метаморф сделала серьёзное лицо и попыталась на пальцах что-то подсчитать, но ей мешал зловонный кулёк, который она прижимало к груди.
— Киса хотела кушать, — пьяно улыбаясь, произнесла она и протянула кулёк генералу.
— Понятно. Тебе не стыдно?
— Киса хотела кушать! — обиженно повторила Сиали.
Выяснять у этой несколько сумасшедшей особы, когда и где она устроила подмену, было бесполезно, да и желания особого не было. Сейчас Форк просто хотел найти ночлежку и отдохнуть, оставив разборки на утро. Он отобрал у метаморфа кулёк, и, выбросив его в канаву, потащил её за собой.
— Моя рыбка, моя рыбка! — убивалась Сиали, рыдая и сморкаясь в пропахший рыбой платок, висевший на её шее. Периодически она начинала что-то невнятно рассказывать, как на кражу пошла не по своей вине, а по приказу голодного животика, а рынок он такой, и вообще-то она не пьёт, но была дегустация, а потом всё как в тумане. В особо жалостливых местах, зеленоглазая воровка начинала выть на манер профессиональной плакальщицы, вызывая косые взгляды прохожих. В конце концов Форк бы не выдержал всего этого, но тут они подошли к двухэтажному дому с деревянной вывеской над входом.
— «Быстрый пони» — прочитала метаморф и осуждающе посмотрела на генерала. — Это что? Гостиница? Вообще-то я девушка прилич…
— Угомонись уже, — устало выдохнул мужчина и практически втащил капризную особу внутрь.
Первый этаж был чем-то на подобии таверны: много людей, много выпивки, девицы в откровенных платьях. За барной стойкой стоял хозяин заведения — неприятного вида пухлый мужчинка с блестящей лысиной и тремя волосинками, аккуратно зализанными на бок. Льстиво улыбаясь новому клиенту, он озвучил виды услуг, которые здесь могут предоставить, включая азартные игры и девочек на любой вкус. Кто бы сомневался, что в Романхарде всё вышеуказанное разрешено и даже приветствуется. В этом городе не упускали ни единого шанса развести приезжего на деньги. Отказавшись от всего предложенного, Форк оплатил комнату на одну ночь и поднялся на второй этаж, взвалив свою спутницу на плечо. Но хозяина это нисколько не смутило, он был привычен к такого рода гостям на одну ночь.
Комната был маленькой и холодной, а из освещения лишь пара свечей, которые зажгла девочка-служанка. Как только она ушла, дракон запер дверь и сбросил свою уже успевшую задремать ношу на кровать. Кто бы мог подумать, что эта миниатюрная девица весит как взрослый мужик. А ещё говорит, что похудела! Он стащил с себя верхнюю одежду, ножны и сапоги. Условий для полноценной помывки, в комнате, разумеется, никаких, поэтому пришлось довольствоваться тем, что было — кувшином с водой и глубокой миской. Перелив в неё всё содержимое кувшина, Форк смочил кусок тряпки, служащей здесь полотенцем, и протёр лицо, шею и грудь. Приятная прохлада и соприкосновение с родной стихией, взбодрили и облегчили ломоту в теле. Яд в крови только начинал свою работу, но его пагубное влияние уже ощущались — быстрая утомляемость, судороги, ломота. Приятного мало, но если верить очевидцам, то это только начало. Метаморф, которая всё это время молча валялась на кровати, разминая руками подушку с каким-то животным фанатизмом, наконец успокоилась и, свернувшись калачиком, улеглась по середине матраса.
— Мы так не договаривались. Я плачу, значит кровать моя, — возмутился Форк и бесцеремонно сдвинул ту на край. Сонная хищница попыталась вернуться на прежнее место, но в итоге вовсе была сброшена на пол. Раздалось оскорблённое урчание.
— С девушками так нельзя, — прошипела Сиали и вновь полезла на матрас.
Дракон улёгся и закрыл глаза. За окном шумел дождь, звонко ударяясь о черепицу, снизу доносились пьяных смех и песни, рядом копошилась Сиали, пытаясь стащить с себя человеческую одежду, которую надела непонятно зачем и когда. Ей это удалось, но не без усилий, в конце концов она просто разорвала всё с присущей кошке нетерпеливостью. После чего уселась рядом с драконом и несколько минут пристально на него глазела. Когда же до неё дошло, что её предпочитают игнорировать, уселась генералу на живот, подобно всаднице, упершись локтями ему в грудь. Форкус открыть глаза. Взгляд двух зелёных огоньков грозились прожечь в нём дыру, если тот что-нибудь не предпримет.
— Ку-ушать, — протянул метаморф. - Ну, хотя бы молочка.
Скинуть с себя нахалку у дракона не вышло, она прижалась к нему всем телом, вцепившись руками в матрас.
— И куда в тебя столько влезает! — вырвавшись на свободу, пробормотал Форк, натягивая сапоги.
— Чтобы поддерживать этот облик, мне нужно много калорий. А много ли калорий в мышах? — с наигранной печалью в голосе произнесла метаморф.
— Мало того, что чуть без денег не оставила, так ещё хочешь, чтобы последнее на твою еду потратил?
— Ты мне должен. А молочко меня, может, от голодной смерти спасёт.
— И мы будем в расчёте?
— Нет, конечно, меня же спасёт молочко, а не ты.
Вот ведь плутовка, решила заиметь в личное пользование дракона, который добровольно будет угождать ей, следую чувству долга, и надеясь, что когда-нибудь выплатит свой неоплатный долг.
— Вообще-то ты сначала съесть меня пыталась, — дракон продемонстрировал палец с мелкими шрамами от зубов, но Сиали проигнорировала обвинение и продолжила валяться на освободившейся кровати — разговор был окончен.
Пирушка, отголоски которой было слышно повсюду, была в самом разгаре. Судя по крикам и песням, какая-то местная банда отмечала день рождения главаря, и в баре с каждым часом становилось всё многолюднее. Однако некоторые посетители благоразумно покидали заведение, верно подмечая, что становится не безопасно. Протиснувшись к барной стойке, Форк подозвал хозяина и озвучил гастрономические пожелания своей спутницы. Тот удивился, но пообещал, что всё будет выполнено. Зная, что на верху его ждёт голодный метаморф, который будет изводить его до тех пор, пока не принесут еду, генерал решил не торопиться с возвращением и выпить кружку здешнего эля, а заодно выяснить, можно ли здесь где-нибудь купить по разумной цене скакуна. Всё же прогулка по пересечённой местности весьма утомительна и занимает много времени, а оно сейчас на вес золота.
— Могу вам предложить лошадь из своей конюшни, — хозяин гостинцы подлил гостю. — Рысак не молод, но крепкий и выносливый. Всего десять монет. А если купите ещё седло и сбрую, то провизия обойдётся в полцены. Конь будет готов уже к утру, я собственноручно его взнуздаю и оседлаю.
Так себе гарант качества, учитывая, что Романхард славится не только торговлей, но и количеством жуликов на душу населения, но тратить ещё день на поиски лошади дракону не хотелось, поэтому пришлось соглашаться.
Бессонница, как старый приятель, уютно устроилась под боком, не давая Форку и малейшей надежды на отдых. Ночь казалась бесконечной, и даже алкоголь не помогал расслабиться и уйти в забытьё. Но так было не всегда, это началось несколько лет назад после битвы на северном хребте. Тогда они несколько суток искали последнее пристанище некромантов, полегло много солдат, кто замёрз, а кто пропал без вести. Когда же деревню наконец нашли, она оказалось ловушкой. Пособники дьявола выскакивали из снега, словно чёрт из табакерки, разбивая строй и утаскивая солдат в неизвестном направлении. Для атаки они выбрали наилучшее время — была сильная пурга, и даже факелы с кровью дракона плохо освещали дорогу. Один из некромантов попытался зарубить генерала, но тот успел нанести удар первым. Форк был уверен, что враг повержен, пока вновь не столкнулся с ним, живым и невредимым. Некромант был не один, и дракон еле унёс от туда ноги. Он предпочёл отступить, и вернуться к своей группе, в тот момент было не до приступов неоправданной храбрости. Плутая несколько часов в поиске своих, дракон вышел к дороге, по которой он с отрядом проходил несколько часов назад. Повсюду была кровь, но не было тел, хотя генерал точно помнил, что погибших было много. Но вскоре он нашёл ответ на свой вопрос, наткнувшись на группу некромантов. Половина из них была при смерти и готовилась отдать души дьяволу, но выжившие вместо того, чтобы оплакивать своих павших, совершали непонятные действия над их телами, вызывая пучки яркого белого света, сопровождавшиеся странным треском. Из укрытия, где сидел дракон, это выглядело жутко, словно из тела вырывают душу. Но после того, как свет гас, тело оживало. Погибшие некроманты вставали и были готовы к новому сражению. Северная магия напугала генерала не на шутку, и он поспешил убраться прочь. Добравшись до своих, он рассказал, что видел. Благодаря этому в итоге была одержана победа. Драконы расправились со всеми мятежниками и сожгли их тела, дабы те не смогли восстать вновь. За ту битву всех участников наградили и повысили в званиях. Форуса тоже повысили, но в тот момент его это не обрадовало. Мысль о том, что есть враг, которому не страшна смерть пугала его. Он не спал несколько суток, пытаясь забыть лицо того покойника, что вернулся из Преисподней — бледное, искажённое злой гримасой. Одежда некроманта была перепачкана собственной кровью, никто бы не выжил после такого ранения, но он не только мог двигаться, он нападал и убивал. После бессонница стала его постоянной спутницей, отступая лишь на несколько часов.
Из его воспоминаний Форка выдернул изрядно подвыпивший мужичок, плюхнувшийся рядом на стул. Довольно ухмыляясь, он заказал лучшей выпивки и шлюху. Хозяин явно был с ним знаком, потому как грубо послал пьянчугу ко всем чертям, угрожая нажаловаться, кому следует, если тот не выплатит долг. Но вместо того, что бы убраться по добру по здорову, должник вынул из кармана потрёпанный кошель и высыпал на стол монеты.
— Где взял? — хозяин перешёл на шёпот и торопливо сгрёб деньги под прилавок.
— Где взял, там уже нет, — гордо фыркнул новоиспечённый богатей.
— Ограбил, поди, кого-нибудь? Раз, два, три… Смотри, если из-за этих денег ко мне придут, я знаю, где тебя найти. Десять, одиннадцать… — не поднимая глаз, шептал хозяин, продолжая считать золотые кругляши.
— Да нашёл я их, нашёл.
— Сказки не рассказывай. Двадцать восемь, двадцать девять… Э-э-э, тут не хватает.
— Вот же скряга, мог бы и простить монетку постоянному клиенту, — пьянчужка вновь полез в карман и вынул ещё один мешочек.
Форк, до этого равнодушно наблюдавший за происходящим, заметив кошель, в тот же момент побледнел и схватил его, сжимая пальца вора до хруста.
— От…куда у тебя это? — алкоголь не сказался на рассудке, но язык явно стал заплетаться.
Подобная вещь не могла попасть в руки просто так. В день присяги каждому военному вручался тряпичный кошель с гербом Дрейна, как своеобразный символ, говорящий о статусе обладателя. Но это было больше традицией, чем действительно нужным подарком. Большинство покупали себе сами мешочки для денег, поскольку у всех они были одинаковые, и потеряв, было практически не возможно найти свой. Чтобы не было путаницы и в его отряде, Форк посоветовал вышить на кошелях инициалы хозяина. Идея пришлась по вкусу, но тот, кто вызвался взять это дело на себя, решил пошутить, и вместо имён на мешочках стали красоваться начальные буквы прозвищ. «Д» — долговязый, «Р» — рыжий, «В» — веснушка и прочее. На том кошеле, что держал гость, красовалась буква «П» — пряжка. Когда Форк увидел, как кузнец из людской деревни ловко орудует холодным оружием, которое сам и делает, то сразу позвал того на службу. Но старые привычки сложно вытравить, поэтому новобранец каждую свободную минутку полировал и чистил всё, что бы из металла. И если чистка оружия входила в обязанности, то полированные пряжек на мундире всех очень веселили. Так и появилось это прозвище.
— В лесу нашёл, — заверещал несчастный, пытаясь вырваться из мёртвой хватки соседа.
— Лжёшь, паскуда, — голос генерала был холодным, и на долю секунды хозяину таверны и тому бедолаге показалось, что воздух затрещал от напряжения.
— Это правда, отпусти, ты мне руку сломаешь, — взвыл мужичок. — Знаешь, говорят «мир слухами полнится», вот и до меня и дошёл слух, что какой-то спятивший дракон перебил половину своих и скрылся. Чтобы не тащить тела на себе, свои их там же и закопали. Ну я и решил проверить… Оттуда и деньги.
— Экий ты гнилой человек, покойников ограбил, — покачал головой хозяин, но деньги не вернул.
Дракон что-то не членораздельно замычал, и выпустил посиневшие пальцы мародёра. Сметая свою кружку с недопитым напитком, он развернулся, и, покачиваясь, побрёл к лестнице, ведущей на второй этаж. Хозяин окликнул его, но Форк даже не остановился. Хмельной напиток сделал тело тяжёлым и не поворотливым, отчего дорога до комнаты показалась в два раза длиннее. Судя по всему, генерал просидел в баре несколько часов, свечи уже почти догорели, оставив потёки воска на подсвечнике, а тарелка и кувшин молока на столе опустели. Со стороны же кровати доносился храп сытого метаморфа. Никто и не сомневался, что эта вечно голодная особа не будет ждать, когда вернётся её спутник, чтобы разделить с ним ужин. И как в неё поместилось столько еды, ведь помнится, было заказано несколько луковых булок, кусок сыра и жареный цыплёнок. На тарелке же остались только косточки, немного сыра да закусанная краюшка. Форк подвинул спящую обжору и сел на край матраса. Он смотрел в одну точку, пытаясь переварить услышанное. Рейегон убил всех, кто был верен ему, чтобы не было лишних вопросов. А их смерти повесил на самого Форка. Теперь беглец не только «предатель», но и «убийца».
— Рейегон, какой же ты ублюдок, — генерал закрыл лицо руками. — Пусть это будет последним, что я сделаю, но я найду тебя и заберу с собой в ад.
После душного, накуренного бара прохлада ночи, пробирающаяся через оконные щели, хорошо прогоняла хмель, навевая сон. Форкус планировал убраться из Романхадра с рассветом, не желая мельтешить при свете дня перед местными блюстителями закона. После случившегося его наверняка будут искать, а здешняя тюрьма или эшафот не входят в его нынешние планы. Пытаясь раздеться, дракон долго возился с застёжкой плаща, а потом и с сапогами, путаясь в чём-то, валяющемся на полу. Шаря в потёмках, он, наконец нашёл причину, нащупав пару ремней. Ими обычно он крепил ножны к поясу, но сейчас ни ножен, ни самого оружия, нигде не было. Клинки словно испарились.
 — А ну просыпайся! Кто здесь был? — генерал тряхнул метаморфа в попытке разбудить, но у него ни чего не вышло — Сиали, не открывая глаз, что-то пробубнила про девочку и молоко, и вновь захрапела.
Клинки для генералов армии драконов делались на заказ, и украсть подобное оружие мог только тот, кто-либо не знал об этом, либо не боялся, что его поймают. Хозяин гостиницы наверняка знает, кто из его гостей промышляет редким оружием. Да, как там говорится «сон для слабаков». Дракон подхватил ремни и направился к двери, но стоило ему её открыть, как в комнату ввалилась та самая девочка-служанка.
— Подслушиваешь? — он нахмурился и затащил бедняжку в комнату. — Ну-ка рассказывай, что ты тут делала в моё отсутствие.
Рыжеволосая девочка лет двенадцати, в чепце и переднике, тут же разрыдалась, и остановить этот поток слёз было невозможно. Проревевшись и утерев лицо фартуком, бедняжка поведала о том, что её вынудили поступить нехорошо: один господин велел ей споить новоприбывших гостей, а потом оставить дверь не запертой. Она так и сделала, только споить молодую гостью не удалось, так как она заказала молоко, поэтому пришлось подсыпать в кувшин сонного порошка.
— Вот оно что, — дракон бросил взгляд на сопящего метаморфа. – Ну, хорошо, веди меня к этому господину.
Девочка испуганно замотала головой.
— Не ходите, господин, они вас убьют. Это люди из местной банды, это очень жестокие люди! Сутки уже не просыхают, злые до чёртиков, десятую тарелку разбили. Не ходите, господин.
— Да пусть идёт. Только деньги на тумбочке пущай оставит. Не хочу оказаться вдовой и без гроша. — послышался голос Сиали. Она попыталась сесть, но не удержалась, рухнула на кровать, уткнувшись лицом в подушку, и вновь засопела.
— Они сразу положила глаз на ваши эти ножи. Я не хотела, но я же маленькая, а они большие… — не замолкая, трещала девчушка, пока они шли к лестнице. — Тот господин он здоровый такой, щекастый, вы его сразу заметите.
— Пока я буду внизу, тебе задание — привести в порядок девицу, что сейчас храпит в моей комнате, а то, чувствую, с той дозы, что она выпила, спать её ещё несколько суток. А я не думаю, что у меня будет столько времени.
Девочка кивнула и убежала.
Спустившись на первый этаж, генерал оглядел праздную толпу. Пьяная компания состояла человек из десяти. Они пили, тискали шлюх, и распевали похабные песни под аккомпанемент собственных сапог. Мужик, подходящий под описание, сидел поодаль от остальных, за столом в компании приятеля, и не скрывая награбленного, разглядывал два меча из белого металла, пытаясь определить сплав и цену.
— Мне кажется, это принадлежит не вам, — вмешался в их беседу дракон.
— Вали отсюда! А то пожалеешь, — огрызнулся щекастый. Служанка верно подметила, вблизи этот бандюга смахивал на бульдога.
— А если нет?
В место ответа оба приятеля поднялись со своих мест, и демонстративно отшвыривая стулья, шагнули вперёд. Здоровяк по кличке «Плешивый», на голову выше Форка, зло оскалился, а толстощёкий попытался оттолкнуть наглеца, резко взмахнув рукой. Но лошадиная доза алкоголя уже сказывалась, и вор промахнулся. Его пухлая туша подалась вперёд следом за кулаком, и лишь благодаря чуду боров устоял на ногах. Этим грех было не воспользоваться. Генерал схватил толстяка за пояс и с силой дёрнул на себя. Пока тот размахивал руками, пытаясь за что-нибудь ухватится, Форк проворно проскользнул ему за спину и помог закончить движение, пнув сапогом в зад. Раздался грохот падения.
— Ах ты! .. — проревел приятель поверженного и ударил кулаком по столу, едва не переломив его пополам. Вероятно, этот жест послужил сигналом, и в тот же момент вся пьянствующая компания повскакала с мест и плотным кольцом стала окружать того, кто посмел нарушить их отдых. Теперь стало понятно, почему это была самая знаменитая и беспощадная банда в городе. Если им не удавалось победить врага мастерством борьбы, то они брали его количеством и массой. Не дожидаясь, когда этот живой обруч задушит его, генерал стал отступать назад, пока не упёрся в стол, на котором лежали его клинки. Что может сравниться с этим прекрасным чувством, когда хозяин и его оружие вновь вместе. Ни один вор не сможет владеть этим оружием так, как тот, для кого оно было изготовлено.
— Я просто заберу то, что принадлежит мне, — произнёс генерал направляя остриё меча на одного из разбойников. — Нам же не нужны неприятности.
— Да мы разделаемся с тобой, ты даже пискнуть не успеешь! — расхохоталась компания.
Диалога не получилось. Ждать, когда кто-то из присутствующих решит напасть первым, не хотелось, поэтому генерал перешёл от слов к действию, развернулся, и резким ударом рукояти сломал челюсть стоящего позади него здоровяку. От неожиданности и боли тот повалился назад, подмяв нескольких стоящих за ним братьев — кольцо окружения разомкнулось, чего Форк и добивался. Оказавшись в более удобном оборонительном положении, дракон стал наносить удары один за другим, стараясь лишь ранить, или оглушить. Всё же он не был сторонником бессмысленного кровопролития. Служанки вместе с хозяином спрятались за стойкой, девицы лёгкого поведения с визгом бросились из бара, а остальные, в том числе и новоприбывшие гости, просто самоустранились. Никому не хотелось быть втянутым в разборку между чужаком и местной бандой.
Оскорблённый тем, что его пнули в зад, толстощёкий с милой кличкой «Малыш» подкрался к генералу сзади и обхватил его мёртвой хваткой, сдавив грудь. Его напарник тут же со всей дури ударил дракона в живот, а потом и в лицо. Дыхание перехватило, во рту появился солёный привкус крови. Но драконы и не такое переносили на учениях. Уперевшись ногами в живот стоящего перед ним мужика, Форк оттолкнулся, сбив с ног обоих: и того, кто держал и того, кто избивал. Высвободившись, он немедля поспешил вернуть «долг», вырубив обидчиков ударами рукояти.
Когда на полу оказалась самая крепкая часть банды, остальные стали пасовать, и, выкрикнув что-то о том, что они скоро вернутся и тогда кому-то не поздоровится, убежали из таверны. Физически вымотанный и местами хорошо побитый, генерал армии драконов плюхнулся на единственный уцелевший стул и откинулся на его спинку. Щека, которой он приложился о чей-то кулак, адски горела, в нескольких местах была разорвана рубаха, кое-где даже проступила кровь. Но как любил говорить дракон своим солдатам, «если ты чувствуешь боль, значит, ты ещё жив». Вот и сейчас было больно, но терпимо, а значит, он на этом свете. Перепуганный хозяин вылез из своего укрытия и огляделся.
— Какой ужас. Вы всё тут разгромили! А когда остальные вернулся, то не оставят тут камня на камне! Бедная моя гостиница.
— Да тебе не привыкать к подобному, раз принимаешь таких гостей, — хмыкнул мужчина, вытирая рукавом разбитую губу.
— Что правда, то правда. Но я бы всё же попросил вас уйти. Разнести таверну — это одно, но я не хочу, чтобы со мной расправились за то, что я пустил к себе убийцу. Ваш конь уже готов и часть припасов собрана.
Форкус хотел что-то съязвить по поводу «убийцы», но решил промолчать. Где-то над головой послышались шаги, недовольное бормотание и тонкий голосок маленькой служанки.
— Я пропустила всё самое интересное? — перегнувшись через перила, Сиали оглядела «поле боя» ещё заспанным взглядом. Рядом с ней скакала девчушка, пыталась накинуть на метаморфа хоть какую-нибудь одежду, шепча ей что-то о приличии и женском достоинстве. Но зеленоглазая развратница только отмахивалась от неё, как от назойливой мухи. — Да как она выключается? Надоела уже. У меня голова уже болит. Сначала давала мне нюхать какую-то дрянь, потом растирала мне уши, заставляла делать упражнения, а под конец вообще водой облила. Съесть бы её, но у таких зануд кровь кислая.
Услышав последнее, малышка отшатнулась от гостьи, как от огня.
— Вот зачем ребёнка напугала, а? Это я её попросил. Давай иди вещи собирай — мы уходим.
— Но ещё так ра-а-а-ано, — широко зевнула Сиали. — Пока я не высплюсь, я ни куда не пойду.
— Если бы ты не была так озабочена своим желудком, мы бы вообще в эту ситуацию не попали. Если хочешь — оставайся, но очень скоро сюда нагрянет местная «власть». И что-то мне подсказывает, настроение у них будет не самое лучшее, учитывая, что я тут устроил. Улавливаешь мысль?
Метаморф обиженно скривила рот и поплелась собирать вещи.
Из еды оставалось только буханка хлеба и сыр. Сложив на заляпанную маслом простынь остатки еды, метаморф принялась туда же складывать всё, что по её мнению могло пригодиться: покрывало, кем-то оставленную щётку для волос, нож, огарки свечей и плащ Форка. В шкафу, что стоял у окна, она обнаружила платья очень откровенного фасона, но, как ей показалось, очень миленькое — оно тоже полетело в общую кучу. Связав концы простыни, Сиали выволокла узел из комнаты и практически волоком спустила вниз.

Пока метаморф собиралась, Форкус изучал карту местности, что забрал у одного из воров, и краем глаза наблюдал за суетившейся девчушкой, которая пыталась затереть разлитое пиво и убрать разбросанную посуду. Поведение маленькой хозяйки заставило мужчину улыбнуться. Смахивая с лица растрёпанные рыжие прядки, она всплёскивала руками, когда находила разбитую кружку, что-то бормотала и грозила кому-то пальчиком.
— Вот, возьми, — он вложил ребёнку в руку несколько золотых монет. Малютка замотала головой, но дракон настоял. — Бери, давай. Заработала.
— Спасибо, — смущённо кивнула девочка. Одна из монеток выпала из детской ладошки и закатилась под лестницу. Служанка поспешила той на выручку и полезла за ней следом. - Ой, тут кто-то есть, — малышка жестом подозвала дракона и ткнула пальцем в темноту. Под пыльными ступеньками сидела светловолосая девушка. Она забилась в самую глубь и не желала вылезать из своего укрытия. — Если ты не мышь, то тебе нечего тут делать, — рассержено заворчала служанка, после того как её попытки вытащить упрямицу не увенчались успехом.
— Одна из ваших? — Форк ловким движением ухватил «мышку» за руку, и, несмотря на её сопротивление, вытащил на свет. Бедняжка в панике стала отбиваться, и дракону пришлось встряхнуть её и усадить на стул. Буйная тут же затихла, и, опустив голову заплакала от беспомощности.
-Нее, это не наша, — покачала головой девочка, оглядев незнакомку. — Я тут всех знаю. Эта слишком… чистенькая. Видишь ленточку на руке, это что-то вроде знака качества. За неё наверняка пришлось заплатить кругленькую сумму на аукционе рабов, — со знающим видом сообщила малютка.
Генерал присел на корточки напротив девушки и попытался заглянуть ей в лицо, но та отвернулась, давая понять, что ей неприятно.
— Я тебя не обижу, просто хочу посмотреть. Не упрямься, — он развернул девушку к себе и с удивление обнаружил заострённые ушки. Откуда в Романхарде эльфийка сложно было даже представить, настолько это было редким явлением. Лоб её рассекала ссадина, а щёки ещё пылали от чьих-то хлёстких ударов. Форк поднял с пола нож и приложил холодное лезвие к ушибу. Эльфийка вздрогнула и попыталась его оттолкнуть. — Сиди смирно. Это поможет уменьшить отёк, не более того.
Рабыня смотрела на генерала с сомнением, но замерла, как он и велел. В её взгляде читался вопрос, она знала кто перед ней, но не понимала, почему он ведёт себя по-другому, не так, как остальные живущие в этом проклятом городе.
— Ну вот, так то лучше, — одобрительно кивнул мужчина, отдавая орудие самолечения пострадавшей и поднимаясь на ноги.
— Видимо, тебя тут хорошо приложили. Ты что, не слышишь? — Сиали стащила с последней ступеньки свой узел и выдохнула. — Судя по шуму на улице, твои «друзья» уже рядом, — она перевела взгляд на незнакомку и довольно хмыкнула. – Ммм, а ты везунчик, эльфийку нашёл в таком месте. Будем считать, что это к удаче. Она нам сейчас не повредит. Пора сваливать.
— Да, сейчас. Иди вперёд, — Форк убрал клинки в ножны, и, подхватив мешок метаморфа, уже было направился за ней следом, но остановился. Обречённо склонив голову, эльфийка сидела на стуле, сжимая в руках нож. Жалко девчонку, эти отморозки, чьи выкрики теперь можно было разобрать без особого труда, просто-напросто убьют её после того, как всласть наиграются.
— Пошли, — дракон схватил её за руку и потащил за собой.
Как и обещал хозяин таверны, в конюшне их ждала лошадь. М-да, хозяйский рысак, что стоял рядом, выглядел куда благонадёжнее, нежели эта повидавшая жизнь коняга. Но требовать обратно деньги не было времени, поэтому было решено взять обеих. Как-никак их теперь трое. Подсадив эльфийку, Форк помог ей сесть в седло, после чего, закрепив вещмешок, поспешил сесть на коня сам.
— Сиали! Где тебя черти носят? Специально же отправил вперёд! — недовольно крикнул генерал, не найдя свою спутницу в конюшне.
— Не надо так грубо, — на круп коня запрыгнула серая кошка. – Оо, ты и талисманчик наш прихватил. А где у неё нужно потереть, что удачу словить? — хихикнул зверёк, и, игнорируя удивлённые взгляды, уселась мужчине на колено, крепко вцепившись коготками в штанину. — Поехали!
Когда в таверну ворвалась разъярённая банда, мерзавцы поняли, что опоздали. Дракон, эльфийка и серая кошка уже неслись прочь по ночному городу, оставляя лишь рябь на лужах мостовой.

Глава 10. Леонела. «Ваша леди, капитан»

12.10.2016 8:21:52 Neko

Правитель слушал свою советницу по монетам, и лицо его мрачнело с каждой минутой.
— Мне не так уж и важна идеологическая составляющая этого инцидента, — холодно вещала женщина, — хотя и она — вопиющая… Меня беспокоят свидетели. Остался в живых Форк, удалось скрыться какой-то эльфийке, бог знает, кого еще упустили эти болваны. А что мы имеем в сухом остатке? Жители Ивовой пади отказались платить Вам. Они открыто заявили о своем неповиновении. Дракон поддержал их. И он вышел победителем.
— Каким там победителем, он, должно быть, подох чуть подальше от пепелища, — голос генерала Рейегона звучал глухо и оскорбленно. На Леонелу он старался не смотреть. Тем лучше. Нужно подниматься на уровень выше, раз это ничтожество не смогло оправдать возложенных на него надежд.
— А может, он уже в одной из эльфийских деревень к югу и собирает повстанцев, — язвительно парировала Леонела, — дело не в этом. Кем ты выставил нашего правителя? Драконом, которому можно безнаказанно плюнуть в лицо? ..
Вирран молчал. Леонела избегала взгляда правителя — боялась сбиться, подчиниться животному ужасу, охватывающему каждого, кто видел его таким. Таким грозным, таким серьезным, таким… черным. Пламя факелов, освещавших тронный зал, металось, словно на ветру, хотя ни малейшего сквозняка не было и в помине.
Эта жуткая, пугающая способность драконов управлять огнем. К ней нельзя привыкнуть, она внушает ужас, трепет, отвращение. Только Форк был другим. Он был водяным драконом, неземным, потрясающе добрым и красивым, самым лучшим, её суженым. Пока однажды его приемная мать не сказала матери Леонелы во всеуслышание «да Вы, никак, спятили. Ваша дочь — полукровка, ее отец — человек. О подобном мезальянсе не может быть и речи». Это был крах честолюбивых надежд всего благородного семейства — и самый настоящий крах всей юности самой Леонелы. Уже через два месяца после того разговора девушка пошла под венец с драконом, накануне отметившим свое девяностотрёхлетие. А еще через несколько часов легла с ним в супружескую постель. И наутро встала уже совсем другим человеком…
— Собирайся в дорогу немедленно, — взяв себя в руки, преувеличенно лениво произнес лорд Вирран, и Рейегон почтительно опустился на одно колено, готовый сорваться в любой момент, как только получит на это разрешение. Его покрасневшее лицо поблескивало от пота, губы были крепко сжаты. Чертов дурак. Правитель каждым своим жестом, изгибом брови и губ давал понять, как недоволен своим генералом, — прочешите весь лес вокруг Ивовой пади от Эдельвейсов и до Светлого Бора, пока не найдете предателя — или его труп. И приведите, или принесите его мне. Живо!
Рейегон порывисто поднялся, еще раз поклонился, и, круто развернувшись, зашагал прочь.
Леонела дождалась, когда его грохочущие шаги стихнут за затворенными тяжелыми дверями, после чего впервые за все это время подняла глаза на своего правителя.
— Доверяете ли Вы эту миссию одному только отряду драконов, мой Лорд? — голос ее почти дрожал от подобной дерзости, однако иногда нужно быть очень дерзкой и смелой для того, чтобы добиваться своего. — Не стоит ли привлечь к расследованию и другие силы? ..
— Людей? — скривился лорд, однако в голосе его Леонела уловила едва заметную нотку сомнения.
— Люди не воины, это крестьяне, мой лорд. Но кто лучше, чем они, могут просеять землю по крупице? К тому же… люди любят говорить с людьми.
— Продолжай.
— Мы должны понимать, кто уже мог узнать о том, что произошло в Ивовой пади. Для того, чтобы положить конец слухам, нужно запустить другие слухи – те, что выгодны нам. Будем искать опасного преступника, а заодно… подчищать те следы, которые он мог за собой оставить.
Правитель хмурился еще какое-то время, потом вдруг сумрачно усмехнулся:
— Была бы ты мужиком — цены бы тебе не было… Ступай и прикажи вызвать ко мне капитана городской стражи.
— Да, мой лорд, — присев в коротком, формальном реверансе, не требующем согнуть спину, женщина заскользила прочь из тронного зала.
Городская стража. Чудесно. С того самого момента, как Леонела впервые стала за спиной своего престарелого супруга, прежнего мастера над монетой, на совете правителя, она ежечасно думала о том, какие рычаги влияния и на каких людей может найти. Теперь, спустя девять лет, в Дрейне почти не осталось влиятельных людей и значимых организаций, на которые Леонела не могла бы повлиять. За исключением городской стражи. Этот простейший, казалось бы, один из самых незамысловатых институтов, поддерживающий относительный порядок на улицах города и в его окрестностях, оказался совершенно нечутким к ее интригам. Информаторы у нее там были. Но способов повлиять на деятельность стражи – нет. Это раздражало, выматывало — и будоражило одновременно.
Она не могла повлиять на городскую стражу. Но она могла повлиять на решения лорда Виррана — сыграть на его гордости, на его гневе, подвести к единственно нужному ее решению. А он городской страже просто приказывал.
Леонела улыбнулась, представив растерянного начальника городской стражи. Один — ноль в пользу Вашей леди, капитан.

Глава 9. Гатри. Начало.

12.10.2016 8:21:10 Neko

Начальник городской стражи, капитан Гатри, встретил рассвет на посту.
Он любил Дрейн только в это время суток. Не муторный вечер с толкотней, толчеей жителей, спешащих после работы домой или в ближайшую таверну. Не полуночные часы, делающие город пристанищем барыг, воров и грабителей, усталых шлюх и развеселых пьяниц, травящих байки с перерывом на рвоту в сточные канавы. Не взволнованное утро, полное несчастных работяг, плетущихся на службу, и высокомерных лордов и леди, с деловым видом выглядывающих из окон. Не безразличный полдень, наполненный мерным гулом улицы: смехом, криком, говором, стуком подошв и копыт по мостовой. Нет. Дрейн был хорош лишь предрассветьем, усталым и полным надежды. Первые лучи солнца были еще слишком слабыми, чтобы осветить и высветить весь мусор на мощёных улицах, но уже зажигались первые блики на стенах домов, отчего Дрейн казался нормальным, порядочным – и оттого сказочным городом.
Гатри не был романтиком. Кто угодно, только не он. Просто ему нравилась иллюзия спокойствия, наполняющая тело после бессонной ночи, нравился вид посвежевших и выспавшихся подчиненных, появляющихся у штаба городской стражи один за другим. Нравилось осознание того, что он пережил еще одну ночь.
- Доброе утро, сэр, - перед капитаном возник подтянутый молодой человек выше его на голову. Блики солнца безнадежно запутались в его рыжих, как огонь, волосах.
- Доброе утро, капрал.
- Разрешите принять пост? – капрал Джимс, судя по его припухшим губам и горящим зеленым глазам, провел потрясающе-лихую ночку, и сейчас просто распространял вокруг себя лучи молодости и здоровья.
- Принимайте, Джимс.
Гатри отошел в сторону от ворот и впервые с вечера позволил себе закурить. Самокрутка была свернута из отвратительнейшего табака, судя по всему, пополам с сеном, однако подарила блаженные мгновенья седеющему сорокалетнему капитану. Мимо один за другим проходили его подчиненные, многие искренне радовались и торопились поприветствовать его. Гатри гордился своими людьми и любил их. Среди людей и драконов считалось неправильным быть любимым своими подчиненными. Капитан Гатри плевать хотел на обычаи всех людей и драконов вместе взятых.
- Капитан Гатри, сэр, - перед уставшим стражником возникла Фэб, единственная стражница-женщина, умудрившаяся продержаться на службе больше девяти месяцев – и куда более успешная, чем большинство ее собратьев по оружию, носивших брюки. Темноволосая, худая, саркастичная, по сути она была правой рукой капитана, человеком, которому он мог бы доверить командование в случае своего отсутствия – или своей кончины. Сейчас Фэб сжимала в руке лист желтой и обугленной с одного края бумаги, другой рукой придерживая за лапы рвущегося прочь и клюющего ее перчатку черного ворона. - Послания для вооруженных сил Дрейка, сэр.
Она почтительно замолчала, не делая попытки заглянуть в листок. Как будто Гатри не знает, что помощница уже не раз прочла сообщение. Так и должно быть. Он доверяет своим людям.
- Читай вслух, сержант, - Гатри щелчком выбросил тлеющие остатки самокрутки и провел широкой четырехпалой ладонью по лицу, сгоняя усталость.
- Читаю, сэр, - Фэб приосанилась, вставая, как ей казалось, по стойке «смирно». Голос у нее был несколько каркающим, но читала женщина с видимым удовольствием: - «Руины поселения проверены нашими офицерами вдоль и поперек тчк. Тела и следов предателя не обнаружено тчк. Судя по всему зпт ему удалось скрыться тчк. Ждем дальнейших указаний тчк».
Гатри понятия не имел, о каком предателе идет речь в данном письме, но его профессиональное чутье и многолетний опыт подсказывали, что прошедшая бессонная ночь грозиться стать первой из многих при поимке вышеуказанного субъекта. Он тяжело вздохнул и одернул мундир.
- Сержант Риз, принимайте командование на время моего отсутствия, - гаркнул он, забирая у подчиненной листок с донесением.
- Есть, сэр! Прикажете кому-то из личного состава сопровождать Вас, сэр?
Не приведи господи! Меньше всего он хотел бы, чтобы кому-то из его подчиненных перепало гнева правителя-дракона и его приближенных.
- Никак нет, сержант. Всем оставаться на своих постах и заниматься своим делом. Я лично доставлю документ в замок, - проворчал он.
- Так точно, сэр, - отчеканила Фэб. А прохаживающийся рядом рыжий Джимс тихо, но отчетливо добавил: - Держитесь там, сэр.

Глава 8. Лиэль. Романхард.

12.10.2016 8:20:23 Neko

Светало. Прохлада пробиралась под рубаху, вызывая непроизвольную дрожь. В такую рань спят даже самые ранние птахи. Но эти двое не были птицами, хоть издали и напоминали двух ободранных воробьёв. «Волка ноги кормят», вот и торговцев тоже. К обеду братьям — Иржи и Янаку, нужно уже быть на месте, заказчик не будет ждать. Крытая повозка, запряжённая исхудалой клячей, медленно двигалась по дороге, раскачиваясь из стороны в сторону. На облучке сидел плотного телосложения мужчина с рыжей щипаной бородой и перевязанным глазом, лениво подгоняя лошадь, он сюсюкался с упитанным голубем, который сидел у него на колене и клевал с ладони зерно.
На неровной дороге перекошенное колесо подпрыгнуло, и в повозке что-то звонко загрохотало.
— Поосторожнее! — раздался сонный голос Иржи, которого сейчас явно чем-то придавило. Пыхтя и ругаясь, он выбрался из-под завала и плюхнулся рядом с братом. По лицу было заметно, что этот щуплый мужичок с блестящей лысиной и кривыми зубами, явно чем-то очень недоволен. — Твоя пернатая крыса загадила уже весь товар. Вляпался вот опять, — он брезгливо обтёр руку о плечо брата. — Либо ты перестанешь её кормить, либо я зажарю её. Вон как отожралась тут на чужих харчах. Брюхо и так уже подводит, а из еды только яблоки остались.
Крепыш философски хмыкнул и продолжил наглаживать птицу. Толстый голубь распушил перья и прикрыл глаза, нежась под лучами утреннего солнца.
— Какого чёрта ты вообще её завёл? — не унимался лысый.
— Сейчас модно заводить экзотических питомцев. Это говорит о статусе, — объяснил Янак сонно зевая и передавая поводья.
— Мне хватает экзотической живности – ты, например. Фу, блин, он и тут всё обгадил, — мужчину передёрнуло. — Лучше бы мартышку завёл, или ворону, их хоть воровать можно научить, а от него какая польза? — Иржи ткнул пальцем в бок птице и тут же отдёрнул руку: голубь попытался его клюнуть. — Только и может, что зерно в дерьмо перерабатывать, — натянув поводья мужчина остановил повозку и спрыгнув с неё поковылял к ближайшим кустам.
— Ты куда? — окликнул его Янак
-Лопухов наберу, — послышалось в ответ
— А я тебе говорил, что от того куска свинины тухлятиной несло. Сейчас всю дорогу пучить будет.
— Идиот, это чтобы вытирать за твоей недокурицей. — не оборачиваясь, бросил брат и скрылся за деревьями. Но буквально через минуту вернулся с дикой улыбкой и сумасшедшим взглядом. Растолкав здоровяка, он вытащил из-под него драное покрывало и поспешил обратно.
— Ты чего?
— Ты не поверишь, что я там нашёл! — только и успел сообщить тот, исчезая в кустах.
— И что он там мог найти? Дохлятину какую-нибудь да и только. Совсем умом тронулся с голодухи, — размышлял вслух рыжебородый наглаживая голубя.
Через несколько минут, едва дыша от напряжения, практически на цыпочках к дороге, сияя, вышел Иржи, а в руках него было нечто, завёрнутое в покрывало. Он нёс это с такой осторожностью, что можно было бы решить, что это хрустальная ваза.
— Это что за… — удивился Янак, но брат ему погрозил кулаком и зашипел.
— Дубина, не ори так. Разбудишь. Положи в повозку, да не урони. — мужчина подал брату свою ношу.
— Что за чёрт? Баба? — изумился Янак. — На кой-нам она? Бледная, грязная. Да ещё и порченная, поди. Подцепим ещё чего недоброго.
— Нет, ты и впрямь тупой. Глаза разуй, это же эльфийка. Да, не первой свежести, но она покроет все наши расходы. Отмоем, откормим и будет выглядеть невиннее монашенки.
Младший брат задумался.
***
Напуганная и потерянная Эль шла всю ночь, прислушиваясь к каждому шороху. Дом лекарки подожгли последним, и она смогла вырвалась из горящей деревни тем же путём, как и попала сюда. В кромешной темноте тоннеля, она слышала грохот рушившегося домика и чувствовала гарь, заполнившую всё вокруг. Нужно было торопиться, чтобы не задохнуться, остановиться сейчас — равносильно смерти. Выбравшись на поверхность, она увидела, во что превратилось то, что когда-то было тихим и спокойным местом. Чёрные силуэты домов таяли под жаром стихии, а тёмное небо над ними окрасилось в багряный цвет. Всё тело дрожало, сознание помутнело — пережитый кошмар притупил все чувства. Повинуясь одному лишь животному страху, эльфийка уходила в глубь леса, желая спрятаться, скрыться там, где её не найдут драконы. Измученная, в конце концов, она рухнула в траву. Усталость поглотила боль, а слёзы постепенно иссякли, оставив светлые дорожки на запылённом лице. Закрыв глаза, она пыталась уснуть, но один ужасающий вопрос не давал покоя » что будет дальше?». Эль мало знала о внешнем мире, и не разбиралась даже в самом простом, но возвращаться в деревню было страшно. Оставалась лишь надеяться, что кому-то также удалось спастись. Она часто слышала, что эльфы никогда не откажут в помощи собрату, а Эндил как-то показывал на карте несколько эльфийских поселений, которые были разбросаны по Дрейну. Ближайшее располагалось в голубом лесу, до которого можно было добраться за пару дней, вот только в какую сторону нужно было идти Эль не знала. Но она решила, во что бы то ни стало, добраться до Эдельвейсов — так называлась та деревня. Сейчас только это и надежда увидеть знакомые лица спасала её от истерики.
Самый лучший отдых — это сон, вот только пробуждение не всегда бывает приятным. Лиэль проснулась от сильного чувства голода. Здоровый, молодой организм требовал своё, и чтобы сейчас не происходило в голове у хозяйки, завтрак должен быть по расписанию. Находясь ещё в дремоте, она потянулась, и, не открывая глаз, повернулась на другой бок. В воздухе потянуло чем-то жаренным, но явно подгорающим.
— Мааам, у тебя горит, — сонно пробормотала эльфийка, зарываясь под покрывало. Но вместо ответа возле самого уха раздался шелестение, и чьи-то когтистые лапки опустились на голову девушке. Соня недовольно поморщилась и попыталась смахнуть назойливое нечто. Но оскорблённая таким поведением птица возмущённо заворковала и клюнула грубиянку в руку. Эль ойкнула, открыла глаза и тут же завизжала от неожиданности: над ней взвилась серая птица, показавшаяся спросонок неестественно огромной. Попытка вскочить на ноги не увенчалась успехом, они были укутаны покрывалом, и выпутаться из него оказалось не так-то просто. Со всех сторон окружали тюки, набитые чем-то мягким, разная посуда, пара сундуков и прочее добро. Как она оказалась в этой повозке, эльфийка не помнила, и попыталась как можно по скорей отсюда убраться.
— Эй, Иржи кажись, твоя девица проснулась, — послышался голос, и в повозку заглянул человек, — А я-то думал, ты померла тут. При-вет. Ме-ня зо-вут Я-нак. А те-бя? — произнёс он по слогам.
— Заткнись, идиот. Она же эльфийка, а не иностранка, — шикнул на него второй, которого, видимо и звали Иржи. — Мы нашли тебя в лесу, и подумали, что ты откуда-то сбежала, и тебе требуется помощь. Откуда ты?
Лиэль переводила взгляд то на одного, то на другого. Подозрения эти двое вроде не вызывали, судя по товару — обычные торговцы. Здесь проходит несколько торговых путей, поэтому не удивительно, что они оказались возле того леса. Нашли эльфийку, решили помочь. Почему бы и нет, эльфы бы так же поступили.
— Мне нужно попасть в Эдельвейсы. Вы знаете, где находится эта деревня? — убедив себя в порядочности мужчин, наконец, спросила она.
Торговцы переглянулись и закивали.
— Да, конечно, Эдельвейсы. Она тут неподалёку. Мы отвезём тебя туда, после того, как заедем в один город. Нам нужно товар передать, — улыбаясь во все свои кривые зубы, пообещал Иржи. — А пока вот, пожуй, а то голодная, поди, — с этими словами он протянул гостье несколько запечённых яблок. Фрукты изрядно подгорели, но есть их было можно.
Эль никогда не была в городе, и всю дорогу представляла то, как он может выглядеть. По большему счёту все её фантазии приходили к одному — большому красивому замку с клумбами и садами. Но эти грёзы рассыпалась в одночасье, когда на горизонте показались каменные стены и ворота. Всё было серым, грязным и неприметным. Хотя на то они и стены, чтобы защищать, а не украшать, утешала себя девушка. Но сам город оказался не намного краше своих стен. Вымощенные камнем широкие улицы, высокие узкие домики с чёрными крышами, занавешенные окна, тёмные переулки. Не самое уютное место для того, чтобы жить. Кто-то рассказывал, что некоторые деревни пустуют оттого, что все её обитатели уезжают жить в город, а это значит, что есть в этих каменных стенах что-то такое, что приманивает людей.
Повозка свернула в один из переулков и остановилась. Братья ловко спрыгнули со своих мест и стали торопливо выносить мешки и ящики. Лиэль хотела было вылезти наружу и осмотреться, но Иржи отговорил.
— Романхард — город большой, потеряешься ещё, — сказал он, водружая на плечо очередной мешок.
— Ага, или украдёт кто, — добавил Янак, за что получил от брата ощутимый пинок.
Из узкого переулка, где они находились, виднеюсь лишь крошечная часть главной улицы. По ней то и дело проходили люди, лошади, проезжали повозки. Лиэль наблюдала за ними, пыталась сосчитать, сколько жеребцов прошло влево, а сколько вправо, ожидая, когда её провожатые вернуться. Прошло уже много времени, телегу они разгрузили, но сами не торопились возвращаться. Уткнувшись лицом в колени, Эль сидела, прислонившись спиной к бортику телеги, и скучающе считала доски на полу. Возможно, они собирают провизию в дорогу, ведь они жаловались на то, что остались только яблоки, а до Эдельвейсов день, или два пути. Конечно, эльфийка согласна посидеть и на яблочной диете, лишь бы ей помогли добраться до места, но надо уважать тех, кто вызвался помочь. Наконец послышались голоса, мужчины о чём-то жарко спорили.
— Вы опоздали на два часа! Торги уже прошли. Я потратил кучу времени, чтобы хоть что-то заработать в этот раз. Я торгую редкостями, а не старьём. А моё время — деньги. И кто мне их возместит? Не знаете? А я знаю – вы! Я забираю всё, что вы привезли — бесплатно, — распылялся незнакомец.
— Ээээ, Баро, дела так не делаются. Кто же виноват, что дорога была неровная, и лошадь у нас всего одна, — возмутился Янак.
— Да я потерял столько, что вы мне ещё должны остались, — не унимался мужчина.
— Ладно, я понял. Нет денег, значит нет денег, — холодно отозвался Иржи. — Нам пора.
— Но как же… — хотел было возразить рыжебородый, но брат его одёрнул.
— Вы двое чего-то не договариваете. У вас есть что-то ещё? — сощурился Баро.
Братья в унисон замотали головами.
— Ни чего у нас нет, с чего ты взял?
— Я знаю вас уже два года, и прекрасно вижу когда вы врёте, — с этими словами торговец редкостями оттолкнул мужчин и заглянул в повозку. Увиденное его очень удивило, ведь на самом деле он и не планировал увидеть ничего, кроме очередной бесполезной ерунды вроде старого ковра. Иржи славился тем, что припрятывал самые ценные, по его мнению, вещи, чтобы потом самому продать в втридорога какому-нибудь простофиле. Но обычно это всё было безвкусной подделкой, для дураков. Девушка же стала чем-то новым.
— Это его сестра… то есть, это наша сестра. Мы же братья. Да? Вот, наша сестра, — запинаясь объяснил Янак.
— Мммм, — протянул Баро, судя по всему нисколечко не веря его словам. — Я вот что-то не припоминаю, что у вас была сестра.
— А она не родная — сводная. Осиротела бедняжка, вот решили приютить, — подключился к вранью Иржи.
— Добрые братцы, значит, решили помочь сиротке? Ну-ну. — Баро приподнялся, опираясь на бортик повозки и подался вперёд, пытаясь по лучше разглядеть новоиспечённую родственницу этих двух кретинов. Его лица не было видно, поскольку он стоял спиной к свету, но что-то в его поведение насторожило Эль. — И куда же они тебя везут, моя хорошая?
— Домой, — неуверенно ответила она.
— Домой? Послушай меня, деточка, скажу тебе прямо, с ними дома ты не увидишь. Я тоже тебе его не обещаю, но мои клиенты состоятельные люди и позаботятся о тебе.
— Эй, она наша. Мы ей нашли! — возмутился Иржи. — Я хочу за неё пятьдесят процентов.
— А говорят, что семейные узы самые крепкие, — расхохотался торговец. — Вы двое мне должны, и ваша сестричка станет последним взносом в ваш долг. Считайте, что в расчёте, — с этими словами он щёлкнул пальцами и указал на эльфийку. — Только осторожно, иначе платить будешь из своего кармана, за каждую царапину.
И тут словно из земли, за спиной Баро вырос широкоплечий бугай.
Лиэль не на шутку перепугалась и бросилась в другой конец повозки, желая выбраться из этой ловушки, но здоровяк оказался куда проворнее, чем казалось на первый взгляд. Он набросил неё что-то тяжёлое и пыльное, а потом с ловкостью кулинара закрутил бедняжку в тугой рулет, из которого торчала только голова.
— Эй, она стоит больше, чем ты говоришь. Мы хотим долю! — воспротивился рыжебородый.
— Не набивай цену, я в этом бизнесе уже давно и сразу вижу что и сколько стоит, — фыркнул продавец редкостями и подозвал к себе подручного, что держал девушку на плече. Смахнув с её лица растрёпанные волосы, он с видом знатока пристально на неё уставился. Эльфийские уши сразу бросились ему в глаза, и на губах мужчины заиграла улыбка. — Вот оно что. Ха, сестра говорите? Да даже если ваша мать была самой красивой женщиной Романхарда, ни один бы приличный эльф не связался с ней. Ну, так и быть, соглашусь на десять процентов.
— Но это мало! — заорали в один голос горе-работорговцы.
— Вам хватит, чтобы купить лошадь порасторопнее, и выпить пива в местной таверне. Вы же понимаете, что в том виде, как сейчас, она ни кому не нужна. Мне нужно вложиться, чтобы хорошо заплатили, так что всё справедливо. — Баро махнул рукой, и здоровяк со своей добычей на руках скрылся в дверях.
Дом работорговца был мрачным и холодным, ведь большинство комнат были отведены под рабынь, и когда в комнате ни кто не жил, помещения не отапливали. Для Эль выделили комнатушку на верхнем этаже. В ней имелось окно, кушетка, камин и большая деревянная ванна, стоявшая прямо в центре комнаты. Делать помывочную в отдельном помещении было накладно, да и девушки жили здесь не так долго. К тому же подобные апартаменты давали не каждой девке с улицы, а только тем, на которых возлагали большие надежды. Чтобы «дебютантка» не сбежала, для охраны приставили служанку, а более мелкая прислуга таскала воду для ванны и подносы с едой. Лиэль пыталась отказывалась от еды, но «надзиратель» почти силком заставляла её есть.
— Ты посмотри на себя. Бледная, тощая, вот-вот и ветром сдует. Кому ты такая будешь нужна? — ворчала она, подсовывая очередную тарелку с мясом.
— А я и не хочу быть кому-то нужной. — огрызалась эльфийка.
— Глупая, если тебя не продадут, то отдадут за копейки в ближайший бордель, и поминай как звали.
Надежды сбежать и добраться до Эдельвейсов таяли на глазах. В соседних комнатах были заточены ещё несколько девушек, но их Эль только слышала. Каждая из них относилась к тому, что их продадут, по-своему. Кто-то плакал, кто-то смеялся. Для кого-то это был шанс попасть под опеку какого-нибудь толстосума, для кого-то — разлука с любимым. Эльфийка прожила в этом доме два дня, и каждый раз, когда уводили кого-то из них, она молилась о том, чтобы у них всё сложилось. Слабая поддержка, но если она для себя ничего не могла сделать, что уж говорить о других таких же.
В ночь перед торгами, на которых должны были её выставить, Лиэль не спала. Она стояла у окна и смотрела вниз, на дорогу и прохожих. О попытке бежать через окно не могло быть и речи: спрыгнув с такой высоты, она бы неминуемо разбилась. И хотя другие на её месте уже смирились со своей участью, Эль не могла. Внутри неё что-то упорно сопротивлялось неизбежному, вызывая приступы отчаянья. Нужно было прислушаться к своему предчувствию, ещё тогда, когда она только увидела стены этого города. Теперь она точно знает, что именно влечёт сюда людей — деньги. Этот город живёт только ради них. И сегодня её продадут как тюк хлопка, или глиняный горшок, тому, кто даст больше. По щекам потекли слёзы. Девушка стояла перед окном, сжимая угол простыни, который использовала как сорочку. Никакой одежды тут не предусматривалось, а спать голышом она не хотела. Эльфийка не знала, как долго простояла у окна, но на горизонте уже загорелись первые признаки рассвета. В задумчивости Эль не заметила, как в комнату вошёл Баро. Он уверенной походной подошёл к окну и отдёрнул портьеры, впуская первые лучи солнца. С того дня, как Эль продали этому человеку, она ни разу его не видела, все его слова и пожелания ей передавали слуги. Но вот он сам решил навестить её, могло ли это что-то значить? Вряд ли. Надеяться, что он сейчас сообщит, что аукцион отменяется, было бы глупо.
— Ну что, готова? Если честно, я нехотя делаю это. Я бы с удовольствием оставил тебя себе. Два дня думал над этим, — работорговец подхватил прядь её русых волос. — Но первое правило в моём бизнесе — «Не желай то, что приносит прибыль», а она будет большой. Этим богатеям придётся изрядно раскошелиться, что бы получить тебя. — Баро расправил прядь и осторожно положил её на обнажённое плечо рабыни.
Эльфийка почувствовала едва ощутимое прикосновение и холод пробежал по телу. Этот человек говорил странные вещи. В комнату влетела запыхавшаяся служанка, но увидев, что её подопечная на месте, облегчённо выдохнула.
— А я смотрю, дверь открыта… Что Вы здесь делаете? Нельзя, нельзя. Уходите, — погрозила она пальцем.
Баро хмыкнул и направился к двери.
— Одень на неё самое лучшее платье. Она будет венцом наших торгов, — бросил он через плечо и вышел вон.
В полдень за девушкой пришли. Служанка выполнила приказ хозяина и достала самое красивое платье: длинное облегающее, полупрозрачное с множеством камней и бусин. Затем торопливо повязала ей алую ленточку на запястье и вывела на улицу. Накинув на плечи «дебютантки» плащ, посыльный проводил её до повозки, а когда они приехали на место, проводил до больших дверей. Работорговец уже был там, и по его лицу можно было понять, что торги проходят весьма удачно. Он весь сиял и суетился, раздавая приказы помощникам.
— У меня никогда не было таких девушек, — восхищённо всплеснул руками Баро, как только Эль сняла плащ. — Только не вздумай плакать, а то глаза покраснеют, — торговец быстрыми движениями подправил золотистые завитушки на висках девушки, смахнул невидимые пылинки с платья, протёр сверкающие камни, украшавшие наряд, и подвёл красавицу к очередным дверям. Мальчик-помощник, что крутился рядом, подал ей жестяной кувшин с тонким горлышком и красивой гравировкой в виде розовых бутонов.
 — Попробуй представить, что всё, что я буду говорить, относится не к тебе, а к нему. Рабыни говорят, что это помогает не думать о грустном, — мужчина взял эльфийку под руку и открыл дверь, за которой начинался внутренний двор — небольшое круглое пространство под открытым небом. В центре стояла сцена, вокруг которой собралось множество народу. Были молодые и старые, богатые и не очень, но все они были потенциальными покупателями. Каждый желал унести отсюда что-нибудь, что окажется ему по карману. Но лишь избранные знали, почему на некоторые, на первый взгляд обычные вещи, такая большая цена. Конечно, в этом городе разрешалось торговать всем, но всё же официального разрешения на торговлю рабами не было, поэтому работорговцы шли на хитрость. Когда Эль поднялась на сцену, а толпа перестала шуметь, мужчина начал презентацию.
— Представляю вам последний лот на сегодня. Нежная и очаровательная роза. Обратите внимание на изгибы и формы. Этот прекрасный нераскрывшийся бутон одним своим видом заставляет задуматься, в сколь дивную розу он превратится. Товар поистине уникален, и начальная цена — пятьдесят золотых.
Послышались возмущённые голоса.
— Почему так дорого, это же всего лишь кувшин?
Ответа не последовало, но ставки стали расти, и через несколько минут цена выросла втрое.

Глава 7. Форкус. Отсчёт пошёл.

05.10.2016 10:39:49 Neko

Темно. Темно и зябко. Не холодно, но противно так, когда бежишь от казармы к казарме без плаща в дождь. Хочется укрыться одеялом, но его нет. Ничего нет. Пустота. Не чувствуешь ни рук, ни ног — их тоже нет. Только голос… Незнакомый, проговаривающий вслух твои мысли. Ты так привык к нему, что безукоризненно выполняешь всё, что он тебе скажет. Надо прислушаться, здесь есть что-то ещё — дыхание. Оно тихое и хриплое, но оно есть. Дыхание — это жизнь. Значит, я ещё жив, я здесь. А где это «здесь»?
Генерал вздрогнул и открыл глаза. Над ним шумели деревья, сквозь ветви синело небо. Бескрайнее, чистое. Пряча лицо от назойливого солнца, мужчина закрыл лицо рукой. Как долго он здесь пролежал, дракон не знал, но тело онемело и казалось раза в два тяжелее, а левая рука в придачу неприятно ныла при каждом движении. Кто-то её перевязал старыми тряпицами, от запястья и до локтя. Приподнявшись на локтях, Форк огляделся. Его постелью была подстилка из листьев и мха, наготу прикрывала рыжая шкура, а в траве неподалёку лежала одежда и генеральские ножны, но клинков в них не было. В стороне тлели угли, обложенные камнями. Тут же валялось несколько гладких камней, на одном видны были пятна крови и следы от какого-то острого предмета. Вероятно, здесь кого-то разделывали. Ну и местечко. Не жуткое, но странное. Живущий здесь человек явно отшельник, не желающий, чтобы его нашли. Собравшись с силами, дракон поднялся на ноги и стал одеваться. На мундир –гордость каждого военного, было жалко смотреть: драный, грязный. За такое обращение с формой можно было бы хорошо схлопотать по загривку…, но сейчас это такие мелочи, по сравнению с остальным. Замотанная тряпками рука не пролезала в узкий рукав куртки, пришлось разорвать перевязку. Всё левое предплечье было изуродовано тёмными, почти чёрными шрамами. Они спиралью обвивали руку, начиная от самого запястья. Их шероховатая поверхность время от времени начинала переливаться, подобно тлеющему угольку. Увиденное стоном обречённого отозвалось в сознании генерала, он осел на траву и задумчиво уставился перед собой. Ему не хотелось верить в то, что на этом его жизнь окончена, нужно быть проверить. На глаза попалась деревянная миска с водой. Подтянув её к себе, мужчина размял кисть и осторожно коснулся пальцами мутной жидкости. Тонкие голубые линии скользнули по его руке, образуя на коже замысловаты узоры, и в тот же момент вода в миске пошла рябью, следуя за пальцами, как зачарованная. Но чудо длилось не долго. Шрамы, почувствовав магию, словно ожили. Они тихо зашипели и поползли вверх по руке, захватывая, и выжигая магические линии — жгучая боль охватила плечо. Мужчина сморщился и отдёрнул руку.
— Да будь ты проклят! — взвыл генерал, швыряя миску. Что ж, он проверил, теперь он точно знает, что ему конец. Это шрамы не были простым последствием, это было, чёртовым проклятьем, дьявольской печатью, которое нельзя было снять. Каждый вид драконов в чём-то силён, так вот огненные поднаторели вот в этом. Через раны в кровь попала частица магии огня. Её совсем мало, она не ощущается в теле, но стоит воспользоваться собственной магией, как эта зараза пробуждается и начинает отравлять всё, до чего дотягивается. Первым делом она выжигает токи, по которым магия движется по телу, причиняя невыносимую боль, а во-вторых, по завоёванным дорожкам она пробирается к сердцу и сжигает его. Наверное, можно не объяснять, что заражённый этой дрянью умирает в страшных муках.
— Чего буянишь? — недовольный женский голос заставил мужчину отвлечься от своих мыслей и оглядеться. Вокруг не было ни кого, по крайней мере, такое складывалось впечатление. Но оно, как выяснилось, оказалось ошибочным. В нескольких шагах от дракона зашелестели кусты, и из них вышла темноволосая девица в одеянии Евы. Незнакомка грациозно прошла до большого валуна и уселась на него, поджав ноги.
— Я уж думала, что ты и не оклемаешься, так и отдашь Создателю душу. Мне, конечно, не привыкать к тому, что на моих руках многие умирают, но было бы обидно. Я столько с тобой провозилась, — будто не замечая удивлённого взгляда, произнесла плутовка, наматывая на пальчик прядь волос.
— Кто ты? — спросил дракон, искренне недоумевая, что делает эта девушка в лесу в таком виде. — Ты в курсе, что здесь не безопасно? Дикие звери там, или путники, истосковавшиеся по женскому теплу.
— Беспокоишься за меня? Это мило, но не стоит, — чертовка кокетливо подмигнула и облизнула губы, демонстрируя два заострённых клыка. — Не думаю, что кто-то осмелится на меня напасть.
Лицо дракона тут же изменилось, он нахмурился и поднялся на ноги.
— Так ты оборотень. Я удивлён, что ты не разделала меня на деликатесы, пока я был без сознания.
— Фи, я, по-твоему, похожа на этих дикарей? — с лёгкой обидой произнесла девушка, отбросив прядь волос с лица. — Меня зовут Сиали. И я ме-та-морф. А по поводу деликатесов… Так ты и не вкусный оказался, — без тени смущения добавила она морща носик.
— Приму к сведенью, — хмыкнул дракон и продолжил одеваться. Из всей одежды, плащ выглядел лучше всего. Он был потрёпан, но грубая материя пережила огонь, лишь потемнев в нескольких местах. — Уже не генерал, но ещё не бродяга.
— И куда ты сейчас? — сладко потягиваясь, полюбопытствовала Сиали. Пока мужчина собирался, она валялась на прогретом солнцем валуне, и как показалось, даже успела вздремнуть.
-До ближайшего города. Надо одеться во что-то менее приметное. Я могу тебя как-то отблагодарить? — застёгивая на поясе ножны, произнёс Форк.
— Ммм, ты мог бы просто остаться, а то мне одиноко тут бывает. Видишь, тащу в дом всякое. Это всё от скуки, — опечаленно вздохнула девушка и, соскочив с камня, подошла к генералу.
-Увы, но не могу — улыбнулся дракон. — Я плохая компания для долгой дружбы. Заведи себе хомячка, или рыбок, они дольше проживут. А теперь отдай мне моё оружие, да я пойду.
Девушка разочарованно вздохнула и направилась к кустам. Она долго в них копалась, пыхтя, наконец вытащила два клинка и бросила их на землю.
— Что ж, остаюсь твоим должником. Может, ещё свидимся, — подобрав оружие, дракон скрылся за деревьями.

Глава 6. Сол. Хромой волк.

05.10.2016 10:38:46 Neko

Ночью город живет не менее бурной жизнью, чем днем. И, вопреки расхожему мнению, для многих ночной город намного безопасней, чем город дневной.
Хромой торговец по кличке Сол натянул капюшон на голову и пошел по темному переулку, соединявшему дворцовую площадь с задворками, выводившими к конюшне. Чёрта с два он бы прошел тут днем незамеченным. Караульный появляется в проходе каждые полторы минуты. Можно пробежать. Когда ты в принципе способен бегать – можно, конечно.
Сейчас караульный стоял по стойке «смирно» и задумчиво курил сигарету. Капитан городской стражи позволял своим людям такие вольности. Добрый, человечный капитан Гатри. Сол с симпатией относился к этому человеку. Однажды, когда его поймали в неположенном месте и должны были высечь, этот уставший, но небезразличный человек вызвал его к себе и допросил. Сол мог поклясться, что Гатри понял, что за существо перед ним. К оборотням закон государства был куда строже, чем к людям. Однако хромой торговец отделался лишь пятью ударами кнута. Обжигающими, сдирающими кожу – и совершенно безопасными. Признай капитан в нем оборотня официально – Сола бы повесили в то же утро.
Миг – и Сол уже нажимает на чуть выступающий камень в стенной кладке замка. Со стороны не заметишь, если не знаешь. Но Солу известны если не все, то очень многие секреты этого города людей и драконов. Города, в котором оборотням не место…
Длинные коридоры выматывают, когда каждый шаг отдается болью: левое искалеченное колено всегда ноет перед дождем. Света чадящего факела хватает лишь на то, чтобы не спотыкаться на ходу. Однако Сол почти уверен: никаких крупных залов он не проходит. Может быть, несколько глубоких ниш в стенах – не более того. Не стоит задерживаться. Его главный покупатель вывесил на своем окне голубой платок – знак того, что он готов оплатить новую партию товара.
… Сол никогда не продавал маковое молоко людям или оборотням. Оборотням он вообще ничего не продавал: у них, во-первых, не было денег, а во-вторых, любой маломальский оборотень мог бы при желании отнять у калеки все, что ему понравится. Людей же было… жалко. Эти существа были для хромого торговца более близкими существами, чем кровные браться – оборотни. Люди. Слабые, хрупкие, противоречивые, сильные и беспомощные, жадные и глупые, умные и страдающие. Думающие. Может быть, потому, что хромым волком быть куда опаснее, чем хромым человеком, Сол почти всю свою жизнь проводил в человеческом обличие. Бытие определяет сознание. Воистину, так. В его крови тоже играла смерть, когда луна выходила на небо во всей своей красе. Его естество тоже жаждало любви весной больше обычного. Запах крови для него тоже был не только опасным и пугающим, но и очень вкусным… Но разум, как туго натянутый поводок, не давал инстинктам простираться дальше, уводить за грань и руководить его телом. Родичи не понимали его. Он и сам себя не понимал иногда.
Вероятно, именно эта хромота и, как следствие, эта непохожесть на братьев-оборотней, закрыв перед ним все другие двери, открыла ту, о которой оборотни и не помышляли никогда. Торговля. Деньги. Экономика…
Братья смеялись над ним. Презирали и кусали его. Пока он не принес в резервацию первый мешок муки, купленный на заработки. Блэк не сказал ни слова тогда. Но порыкивал на сводного брата весь следующий день. А вечером женщины испекли лепешки и накормили всю стаю. И Сол понял, что вырвал-таки с мясом свое право на жизнь в стае.

Глава 5. Сиали. Необычная находка.

05.10.2016 10:37:55 Neko

Новый день вступал в свои права, разрушая сонное царство туманного леса. Лучи солнца мягко подсвечивали полупрозрачную дымку, рассыпаясь золотыми каплями, а над головой звучали музыкальные переливы ранних пташек.
Из лесной чаши вышел молодой олень. Грациозное животное неторопливо шагало по влажной траве, выискивая самую сочную.
Разве может быть картина прекрасней? Но в этой глуши не было никого, кто мог бы оценить подобную красоту. Молодой олень, замерший на опушке, и не подозревал, что за ним уже давно наблюдают два больших зелёных глаза.
Охотница притаилась за поваленной сосной и выжидала удачного момента. Каждый мускул её тела был напряжён, зрачки расширились, она была готова сорваться с места в любой момент. Оставалось только подпустить жертву ближе… Ещё ближе! .. Но в этот момент под лапой хрустнула ветка. Олень вздрогнул и поднял голову прислушиваясь.
Больше медлить было нельзя. С грозным рыком полосатая кошка выпрыгнула из укрытия и ринулась к добыче. Молодой самец в ту же секунду сорвался с места, но было слишком поздно. Ещё чуть-чуть, ещё несколько метров — и хищница наконец поест, но в этот момент горький запах гари ударил в нос, сбив большую кошку с цели. Сиали стала чихать и сбилась с темпа, — долгожданная еда стремительно отдалялась, пока вовсе не исчезла из виду. Для нового забега сил уже не осталось, и хищница остановилась. Снедаемая досадой, она побрела туда, откуда исходила эта вонь. Быть может, там она найдёт что-то, чем можно будет перекусить. Что если очередной лесной пожар поделится с ней свежеприготовленной белкой в собственном соку под румяной корочкой? Поиски увенчались успехом — чуткий нос вывел тигрицу к дороге, где она увидела мужчину. На бедняге не было живого места: обгоревшая одежда, разодранные в кровь руки, размазанная по лицу сажа. Он едва передвигал ноги, то и дело, спотыкаясь на ровном месте. Одна его рук была замотана обрывком плаща, а в другой он сжимал длинный клинок, остриё которого разрезало землю, оставляя бородку.
Сиали беспокойно махала хвостом — на жертву лесного пожара незнакомец явно не походил. Дурное предчувствие, холодящими душу мыслями, стало закрадываться в сознание. Тигрица утробно заурчала и понеслась туда, откуда пришёл дракон. Она бежала без передыха до тех пор, пока перед ней не предстала эльфийская деревня, точнее то, что от неё осталось. Поляна, на которой когда-то возвышались дома, была засыпала толстым слоем пепла, а от жилых построек остались лишь одиноко торчащие дымоходы и остатки печей. Больше не уцелело ничего. Сейчас, даже сложно было представить, что здесь ещё вчера кипела жизнь. Ветер трепал и подбрасывал обрывки чьей-то одежды — это всё, что осталось от живших здесь сельчан. Эльфы странные существа, после смерти их тела становятся прахом, и растворяются без следа, уходя в землю. Божьи твари, что тут скажешь. С людьми и драконами всё не так, их тела гниют и разлагаются, поэтому приходится их либо сжигать, либо закапывать в ящиках. Грязное дело.
Сиали подошла к небольшой часовне, что возвышалась над всем этим ужасом, как надгробный камень. Она почти не пострадала, если не считать копоти, покрывшей её белые стены, но животное чутьё не чувствовало в ней жизни. Лишь когда хищница выломала рассохшуюся от огня дверь, она увидела обугленные доски и закопчённые фрески. Каменные стены снесли бы и не такое, но деревянное основание крыши огонь не пощадил. Когда пламя перекинулось на часовню, балки обрушились внутрь. И вновь в глаза бросилась одежда, женская, детская. Смотрительница этой часовни была старой подругой Сиали. Горький ком подступил к горлу. Пожилая эльфийка была первым живым существом, кому дикая кошка призналась в том, что она метаморф — существо, меняющее облик не по вине луны или природного явления, а по собственному желанию. Они встретились много лет назад, когда молодая тигрица, в борьбе за территорию, получила сильное ранение, и подалась в леса, чтобы дожить там свою седьмую жизнь. Как у любой кошки, у Сиали было девять жизней, и каждую она могла прожить в выбранном облике. Женщина не испугалась огромного зверя, потому что верила в провиденье Создателя. Она помогла зверю восстановиться и время от времени навещала, не забывая про вкусное угощение. Тогда метаморф решила для себя, что будет жить дальше в облике тигра ради этого эльфа. Будет её другом и защитником. Но вот её больше нет. Сиали не сомневалась в том, что смотрительница, поступила именно так, как велело ей сердце все эти годы. Она осталась в часовне вместе с теми, кто искал у неё убежища. «Если происходит что-то плохое, значит так нужно этому миру. Но правило равновесия никто не отменял, поэтому делай как можно больше хорошего, чтобы хватило на всё то худое, что творится вокруг нас» — любила повторять женщина, прогуливаясь со своей полосатой подругой.
Вытащив из-под обломков несколько уцелевших предметов, к которым часто прикасалась эльфийка, метаморф ударом мощной лапы вырвала ком земли и положила вещи в образовавшееся углубление, после чего засыпала ямку пеплом. На этом, она решила закончить свою седьмую жизнь. Шкура тигрицы стала переливаться серебром, и в мгновение дикий зверь рассыпался подобно расколотому зеркалу. На его месте теперь сидела маленькая серая кошка. Животное стряхнуло со своей шкурки нечто невидимое, потянулась, зевнула и торопливо потрусила прочь. Она не желала больше здесь находиться.

Было уже за полдень, когда метаморф вновь повстречала дракона, ставшего предвестником беды. Дракон лежал на земле, не подавая признаков жизни.
— Помер? Жаль. Такой молодой и сильный. Сколько бы он мог сделать: женится, построить дом, дерево посадить, в конце концов, — размышляла Сиали сидя рядом с телом. — Но увы, ты станешь пищей для какого-нибудь животного, и быть может, тем самым спасёшь ему жизнь. — в животе кошки предательски заурчало, ведь она так и не позавтракала, а время было уже обеденное. — А что, если этим животным стану я? — кошка задумчиво обнюхала руку дракона, и, поморщившись, укусила её. Палец оказался жёстким и не вкусным, но как говорится «голод не тётка». Животинка уже хотела попробовать другой, но в этот момент мужчина пошевелился. Кошка оставила палец и уставилась на дракона.
-Живой что ли?

Глава 4. Леонела. Известие.

28.09.2016 14:34:40 Neko

В тот почти по-летнему жаркий полдень генерал Рейегон с несколькими офицерами-драконами предстал с докладом перед правителем и его кабинетом министров в тронном зале. Второго генерала, Форка, с ними не было.
-Никакого любопытства на этот счет, — сказала себе Леонела, единственная женщина, которой было дозволено не только присутствовать, но и принимать активное участие в подобных сборищах.
— Какова причина столь скорого возвращения, Рейегон? –мягко спросил Вирран. Голос его был бархатен и еле слышен, но это вело лишь к тому, что все старались не дышать, когда правитель говорит. Леонела хорошо знала этот голос, который, казалось, еще не угрожал, нет, но уже был готов обрушиться гневным бичом на того, чей ответ будет не таким, какой он хотел бы услышать. Так звучит далёкий рокот грома за миг до оглушительного треска неба, разрываемого молниями.
— Я был вынужден вернуться, мой Лорд, чтобы лично сообщить Вам о предательстве, которое совершил один из Ваших людей, — преклонив колени, произнес воин, — потому что недостойно доверять такие новости перу и бумаге.
— Продолжай… — Почти шепот, от которого мурашки бегут по обнажённой спине Леонелы, хотя в зале не холодно. Напротив, жарко. Душно! Этим проклятым чистокровным драконам не претит открытый огонь, и посреди бела дня темный зал освещают десятки горящих факелов. Обычно Леонела старается не обращать на них внимание, но сейчас дым в воздухе был наполнен настойчивым, волнующим предчувствием, и она понимала, что дрожит.
— Генерал Форк предал нас, мой Лорд. Он напал на меня, когда мы зачищали деревню лесных эльфов по Вашему приказу. Этот дракон спятил, он перебил половину своих солдат прежде, чем я предал его огню.
Леонела хватает воздух губами, радуясь, что стоит позади трона Виррана и может сейчас ухватиться за резную спинку, сохраняя лицо. Звуки сливаются в нарастающий звон, сквозь который ей, наконец, удаётся расслышать последние слова отчёта Рейегона:
— … ему удалось скрыться в одном из домов, но после этого мы выжгли деревню дотла.
Триумф. Безысходность. Ликование. Возбуждение. Недоверие. Все сразу. Неужели это правда?! Но со стороны никто не должен ничего заметить — мастер над монетой лишь чуть изгибает безукоризненно-тонкую бровь.
— Что ж, это будет хорошим уроком для всех предателей, — промолвил молчавший до этого лорд Йередер, старый, но всё еще величественный дракон, занимавший пост министра по внешней политике. Вот уже три года, как закончилась последняя война с некромантами Севера, после которой границы государства надолго останутся в безопасности. Йередер давно не выезжал за пределы замка, казалось бы, за ненадобностью. Однако немногие знали, что старик медленно умирает, снедаемый мстительным проклятием. Но хотя тело его слабело, ум оставался острым и ясным, и Лорд Вирран часто прислушивался к мнению старого министра.
— Его родители будут безмерно скорбеть по сыну, — задумчиво произнес лорд Вайс, изящный бледный дракон, занимавший пост министра магии и науки лишь несколько месяцев после скоропостижной и необъяснимой кончины его предшественника, — ведь они даже не получат его тела для достойного погребения…
— Никто не будет скорбеть по предателю! — гневный рык правителя заставил Вайса побледнеть еще сильнее и опустить глаза, — и почтенная Леди Аурелия не станет оплакивать тело своего, напоминаю вам, приемного сына.
— Даже такая достойная женщина не смогла противостоять натуре водного дракона, — презрительно заметила Леонела, — не все решает воспитание.
Она с удовольствием отметила, что голос ее не дрожит, а Лорд Вирран удостоил ее одобрительного взгляда. Ей ли не знать, как его в свое время покоробило присутствие водного дракона в своей армии. Леонела улыбнулась своим мыслям.
— Однако, как мой Лорд намерен сообщить общественности об этом поучительном инциденте? — вкрадчиво продолжила она, — если сперва оповестить только Леди Аурелию, это будет выглядеть, как извинение и сожаление.
— Стоит созвать совет для всех знатных домов города, — предложил лорд Йередер, — и на нем… — он не смог закончить, зайдясь в приступе сухого болезненного кашля, и от внимания Леонелы не ускользнуло, что старик прикрыл рот красным шелковым платком. Красным. Кровь на нем не так заметна.
— Много чести, — неуверенно произнес Рейегон. Он поднялся с колен, но явно чувствовал себя не в своей тарелке здесь, при решении дипломатических, а не военных вопросов.
— Мы можем повесить объявления, — высказался лорд Вайс, — пусть об этом событии узнают все, не только драконы.
Лорд Вирран безмолвствовал, однако на его лице, как на безлунном небе зарево заката, проступила широкая улыбка, граничащая с оскалом. Драконы боялись этой улыбки, безумной и в то же время явно осмысленной. Когда их правителя озаряло вдохновение, никто не знал заранее, кому предстоит через миг стать комком обугленной плоти. И никто не торопился узнать об этом.
— Повесить — это ты хорошо придумал, — медленно и тихо произнес он, и Вайс растерянно улыбнулся этой похвале, —, но много ли в нашем городе грамотных людей? .. Генерал!
— Да, мой лорд!
— Мы визуализируем послание. Прикажите своим людям отыскать тело Форка и доставить его в город. Мы повесим труп предателя на главной площади. Так будет… нагляднее.